Андрей Николаевич Масловский рассказывает, что происходило до начала «Осадного сидения», какова была мотивация столь яркой и загадочной драмы, какие силы могли быть задействованы с обеих сторон. Основываясь на письменных источниках, а не на песнях и сказаниях, ученый расставляет все точки над «И»
Валентина СЕРАШ
Продолжение. Начало в №14 от 03.04.2024 г.
У Османской империи не хватало денег. Общий доход государства в 1660-1661 финансовом году составил — 610.338.118 акче. Из них только на жалование капыкулу — государеву рабу (янычары, сипахи султана, пушкари, оружейники, часть чиновников) уходило 308.693.368 акче. То есть более половины дохода огромной империи шло на жалованье регулярной армии.
При этом каждому солдату, вроде, и немного платили. Рядовой янычар получал от 3 до 12 акче в день. Ветеран мог получать до 30 акче. Дом в провинциальном городе стоил от 1000 до 4000 акче. Правда, правительству еще нужно было купить обмундирование, оружие, строить флот, ремонтировать крепости. В XVI веке лошадь стоила 800-900 акче, фитильный мушкет турецкого производства, скажем так, не очень качественный — 300-600 акче.
— И это только, так сказать, повседневные военные расходы. А если война? А ведь были и другие расходы. Нужно же было на что-то купить сто первую наложницу для султана. Да и визирям нужно было что-то взять себе в качестве вознаграждения за самоотверженную службу государству.
Когда то, в период активной экспансии, поток добычи и новых земель позволял решать финансовые проблемы. Но уже давно империя вступила в эпоху затяжного финансового кризиса. Новых завоеваний и добычи не было. В XVI веке поток дешевого серебра из испанских колоний в Америке вызвал революцию цен. Цены на товары выросли в 2-4 раза, — рассказывает А.Н. Масловский.
Решение проблемы дефицита государственного бюджета
Раньше тимар – поместье, выдаваемое воину за службу, принося доход до 20000 акче, позволял сипаху тимариоту приводить с собой 1 конного воина — цебелу с каждых 3000 акче дохода. Теперь это оказывалось невозможным, даже если человек очень хотел быть прилежным слугой султана.
Обратите внимание, что решить проблему дефицита государственного бюджета нельзя было, просто напечатав больше бумажных денег. Бумажных денег еще не было. Приходилось портить монету. Если в 1450-1460 года хакче весил 0,85 г серебра, то во времена Ибрахима I Дели его вес составлял уже 0,28-0,3 грамма. Во времена правления его брата Мурада IV, для восполнения дефицита, приходилось казнить особенно проворовавшихся чиновников и просто богачей с целью конфискации их имущества.
Однако ушлые визири, предвидя свою неизбежную казнь, оформляли имущество так, что значительную его часть невозможно было конфисковать в рамках исламского права, и оно доставалось их детям. В общем, в 1630 году финансовая система развалилась. Поэтому режим экономии, сокращение армии и прочие меры не были следствием скаредности великого визиря нового султана Ибрахима, вступившего на престол в 1640 году. Это была суровая необходимость.
И это даже не потому, что именно Османская империя была так плоха. В конце XVI века правительство Вены при обсуждении планов войны с Турцией оценило ежегодные расходы в 1228 тысяч флоринов в год. Это было больше, чем доходы от Венгрии и Германской империи, и поэтому вопрос с войной отпал сам собой.
Немалое число войн не начинались или протекали крайне вяло по причине недостатка звонкой монеты.
– Конечно, в ожидании добычи можно было бы поднапрячься, но какую добычу можно было захватить в Азове? Потому так смешно читать отписки казаков о том, что у них, дескать, пытались выкупить Азов, да, к тому же, еще и вечно безденежный крымский хан. Называются такие суммы, какие хан не видал за всю свою жизнь. Поэтому забудьте и о найме тысяч солдат в Западной Европе. Это было бы весьма дорогостоящим мероприятием, — подчеркивает Андрей Николаевич.
Проблема размещения войск
Пятой и более частной проблемой является вопрос о размещении войск под самим Азовом.
– Наверное, вы не удивитесь, если я скажу, что существовали и существуют нормативы относительно площадей, необходимых для устройства полевого лагеря? Проще всего найти информацию о древнеримской армии.
В Древнем Риме для устройства отряда в 1000 пехотинцев необходимо было 3 га, для такого же по численности отряда конников нужно было уже 6 га. Если допустить, что половина от 240-тысячной гипотетической турецкой армии была пехотой и половина кавалерией, то осадный лагерь османов должен был занимать 1080 га. Учитывая, что уровень организации турецкой армии был все-таки ниже, чем в Древнем Риме, то и площадь лагеря должна была быть больше. Тем более что армия, если верить Эвлии Челебе, состояла из крайне разнородных частей.
К чему я это рассказываю? Некоторые из читателей просто кипят гневом и сарказмом и пытаются уличить меня в том, что я недостаточно компетентен для рассуждений о письменных источниках и вообще об истории XVII века, что население Крыма в это время было больше, чем в современном Крыму. А доходы крымского хана были больше, чем у королей Франции и Англии вместе взятых. Нужно верить именно этому источнику, потому что от него просто веет правдой, — отмечает Масловский. — Вопросы веры – это не к ученым, а вот относительно площади осадного лагеря в крепости Азов есть возможность проверки данных. Площадь в 1100 га – больше современной городской застройки Азова.
Это, мягко говоря, не иголка, и от нее должен был остаться след в земле. У нас есть с чем сравнивать. На протяжении конца XVII–XVIII веков русская армия трижды устраивала лагерь на территории Азова. В 1695-1696 гг. численность армии составляла 30-40 тысяч человек. В 1736 году, для которого у нас имеются наиболее достоверные данные, русская армия изначально имела менее 10 тысяч человек, затем увеличилась до 28 тысяч человек против 6000 турок. В ходе раскопок археологами за несколько десятилетий зафиксированы следы пребывания русской армии в изрядном количестве. Многие из них, конечно, относятся к периоду существования здесь форштадтов после захвата крепости, однако и от осадных лагерей сохранилось немало фактического материала. Одних мест воинских захоронений русских солдат обнаружено уже более 40.
Буквально везде, вплоть до участков, удаленных от крепости более чем на 1,5 км, встречены всевозможные заглубленные постройки: траншеи, какие-то временные склады и прочее (название чего я по причине иной специализации просто не знаю). Одних хлебных печей найдено уже больше десятка и столько же, примерно, обнаружено подземных ходов.Больше всего комплексов можно датировать 1736 годом. Но это потому, что солдаты именно этой войны просто сорили деньгами. Еще большее число комплексов, оставленных русской армией, просто невозможно точно датировать, – рассказывает археолог.
Возникает вопрос: «Сколько же, по-вашему, найдено комплексов, которые можно было бы соотнести с пребыванием турецкой армии в Азове в 1641 году?»
Андрей Масловский отвечает лаконично:
– Предположительно, – два. И это именно предположительно. Один из них — окоп, найденный на улице Ленинградской, 27, может быть отнесен к этому году на основании находки здесь четырех турецких пиал, на которых нет желтого красителя, появляющегося только в XVIII веке. Но и в русских окопах хватает турецких вещей, а желтый краситель никогда не был особенно распространен. Подземный ход на улице Лермонтова, 6, в который вели прослеженные ступеньки, расположен внутри крепости, построенной уже после Осадного сидения, и по идее, был направлен именно в сторону старой крепости. К сожалению, мне неизвестны критерии, согласно которым можно точно датировать подземные ходы, в которых не найдено ничего, кроме кусков древесного праха. Наверное, если сильно постараться, можно выудить некоторое число находок и комплексов без них, которые можно было бы при очень сильном желании приписать туркам в 1641 году.
Затерянные следы армии Османской империи
Но факт остается фактом, от великой турецкой армии в 240 тысяч человек осталось неизмеримо меньше следов, чем от армий в 8 раз меньше. Может, заботясь об экологии, турецкие солдаты тщательно собирали после себя мусор, и поэтому в осадных траншеях мы не находим нужных для датировки вещей?
Все высказанные ранее группы фактов, вызывающих обоснованные сомнения в правдивости источников, говорящих об огромной численности османской армии в 1641 году, подводят нас к последней, шестой группе проблем, о которой как-то не задумываются люди, завороженные магией больших цифр. Речь идет о целесообразности концентрации больших армий и эффективности ее использования. Сейчас в просторечье этот вопрос звучит так просто: «А зачем?».
Допустим, совершив немыслимое, и собрав армию, намного превосходящую любую турецкую армию в любую другую военную компанию, правительство Ибрахима Дели сумело бы затем транспортировать эту армаду на глухую окраину империи без потерь. Допустим, предприняв сверхъестественные усилия, заложив святыни иудейским ростовщикам, правительство Турции собрало бы рекордные для казны суммы, и пойдя на неслыханные ухищрения, скупив многолетнюю продукцию всех западноевропейских оружейных центров Европы, снабдило бы эту Великую армию достаточным количеством вооружения и жалования. Но остается главный вопрос: «Для чего предпринимать такие сверхъестественные усилия?».
Продолжение следует…