26 апреля – международный День памяти жертв радиационных аварий и катастроф. Обычно, к этой скорбной дате мы публикуем материалы о ликвидаторах аварии на Чернобыльской атомной электростанции. Но сегодня наш рассказ о том, что пережили простые люди – жители города Припять.
Татьяна СТАЦЕНКО
С Марией Павловной Петренко, бывшей жительницей города Припять, я знакома очень давно, – когда-то дружила с ее дочерью, Мариной. Много лет назад Марина погибла в автокатастрофе, но общение с Марией Павловной не прервалось. И в канун памятной даты я попросила ее рассказать, что происходило в Припяти в далеком уже, 1986 году.
Сквозь кордоны – картошку сажать
Мария Павловна – родом из Украины, но в Припять вместе с супругом – Дмитрием Нестеровичем и двумя детьми – Олегом и Мариной, переехали жить из Ростова. Муж был военнослужащим, работал в системе гражданской обороны. В Припяти они оказались в 1980 году. Там было много родни, а в 30 километрах от города, в поселке Новый мир жила мама Марии Павловны – баба Саня.
Жить в Припяти было престижно – молодой город с прекрасно развитой инфраструктурой. Жителей – около 60 тысяч, великолепные школы, ДК, бассейн, кинотеатры, парки и скверы. В высотных домах, – квартиры улучшенной планировки.
Супруги Петренко получили четырехкомнатную квартиру. В ней и жили до конца апреля 1986 года. К тому времени сын Олег уже уехал учиться в Новочеркасск, а дочка заканчивала восьмой класс.
Авария на ЧАЭС произошла ночью, но жители города ничего не знали. 26 апреля начинался как обычный субботний день.
—В то утро я проспала. Обычно вставала рано, готовила завтрак, провожала мужа на работу, а дочь в школу. Но в этот раз проснулась, когда Марина уже уходила на занятия. И как-то нездоровилось мне, чувствовала себя разбитой. Но в тот день мы собирались ехать к маме, сажать картошку. Обычно мы кооперировались с соседями и родней, и все вместе засаживали огороды. А потом было совместное застолье, так что нужно было заехать в магазин, купить продукты, — вспоминает Мария Павловна. – Муж, Дима пошел в гараж за машиной, а я тем временем написала открытки друзьям и родне – поздравление с 9-м мая, чтоб по пути бросить их в почтовый ящик. И тут приходит муж, и говорит, что все выезды из города перекрыты. Но планов мы менять не стали. Дело в том, что мы знали, — в городе планировались масштабные учения служб гражданской обороны. Вот мы и решили, что они начались…
На учения списали и то, что на входах во все магазины лежали мокрые тряпки, чего обычно никогда не делалось. А в остальном был рядовой субботний день. Только необычно душный для конца апреля. «Воздух был какой-то намагниченный, это было странное, непередаваемое ощущение», — говорит Мария Павловна.
Они смогли миновать кордоны, благополучно доехали до деревни, высадили картошку, отметили это с родней за большим, щедрым по-украински столом. Утром стало известно, что по селу ходят патрули и переписывают население, а в город машины уже не пропускают. В Припять пришлось ехать по железной дороге. По пути, в окно поезда видели скопление военной и строительной техники на подъездах к городу, но… это же учения. Значит, все нормально.
Взять документы и минимум вещей
Дома, супругов Петренко встретила встревоженная дочь Марина. Оказывается, в школе их отпустили с занятий, объяснив, что на ЧАЭС небольшая утечка радиации и дав ряд инструкций профилактического характера. Исполняя рекомендации, Марина плотно закрыла окна и сделала влажную уборку. А волновалась она потому, что всю ночь кто-то стучал в дверь квартиры, но девочка, остерегалась открывать незнакомцам. После выяснилось, что это раздавали йодсодержащие таблетки…
Соседка сообщила Марии Павловне, что днем будет специальное объявление по радио.
—По радио сообщили, что произошла небольшая авария. В связи с этим, население будет временно эвакуировано из города. Необходимо взять с собой документы и минимум вещей. Домашних питомцев с собой брать запрещалось. По расписанию к подъездам будут подаваться автобусы, — рассказывает Мария Павловна. – Нам дали понять, что мы вернемся, как только в городе будет проведена дезактивация. Все почему-то подумали, что, скорее всего, вернемся домой после майских праздников. Мы решили переждать это время в деревне, у моей мамы. Помню, Марина стала собирать свои нарядные платья, а я ей говорю – зачем ты их берешь? В деревне они тебе не понадобятся, а в чемодане они только помнутся… Дима остался работать в Припяти, а нас в деревню отвезли родственники на своей машине. В квартире осталось все наше имущество… Остался и аквариум с рыбками… Когда-то Маришка с Олегом очень просили нас завести собачку, но мы не разрешили. По пути в деревню, дочка сказала мне: «Как хорошо, что у нас нет собаки, как бы мы ее оставили одну?»…
Мир не без добрых людей
Но прошли праздники, и стало понятно, что в Припять люди вернуться не скоро. Стали составляться списки для переезда в другие регионы Советского Союза. Мария Павловна, через Донецк и Новочеркасск, в конце концов, с группой чернобыльцев оказалась в Ростове-на-Дону. Здесь им сразу дали комнату в общежитии, а Марию Павловну устроили на завод «Алмаз», причем на ту же должность, в которой она работала на припятском «Почтовом ящике». Поэтому нельзя сказать, что вынужденных переселенцев оставили на произвол судьбы.
—В Ростове люди отнеслись к нам очень хорошо. Несли деньги, одежду, все необходимое, включая мыло, стиральный порошок, зубную пасту. Всего этого было столько много, что излишки долго еще складировались в подвале и их разбирали все желающие. Нам дали напрокат холодильник и телевизор. С тех пор, когда случается какая-нибудь беда, я всегда стараюсь перечислить деньги пострадавшим, хочу отблагодарить мир… — говорит Мария Петренко. – Летом, уже обжились. Марина поступила в художественное училище. Вернулся Дима, который работал на ликвидации аварии. Стали думать, как улучшить жилищные условия. С группой чернобыльцев ходили в облисполком и горисполком, но нам ничего конкретного не обещали – говорили: «Нет указаний сверху». И вдруг, на заводе в профкоме, сообщили, что будут нам давать квартиры. Мы сначала не поверили. Но оказалось – правда.
Трехкомнатную квартиру на Чкаловском семья Петренко получила к 7 ноября 1986 года. Чернобыльцам выделили квартиры в доме, построенном для рабочих «Ростсельмаша». К сожалению, это вызвало конфликтную ситуацию.
—Когда мы пришли за ордерами на квартиру, чего только ни наслушались. Начальство сказало, что первыми выдадут ордера и ключи чернобыльцам, и народ стал кричать, что мы – мошенники, что «настоящие чернобыльцы все вымерли давно»… Горько было это слышать, но мы понимали, — люди эти квартиры годами ждали и конечно, им было обидно… — говорит Мария Павловна.
Небольшие конфликты возникали и позже, но постепенно все улеглось. А девятиэтажка на улице Вятской так и стала называться «чернобыльской», хотя не так уж много семей из Припяти там поселилось.
Спустя пять лет вывезли из тридцатикилометровой зоны и бабу Саню – мать Марии Павловны. Село Новый мир оказалось единственным населенным пунктом жителей которого в свое время не эвакуировали – по стечению обстоятельств радиационный фон там был ниже, чем в округе. Остальные деревни и хутора навсегда опустели. Опустел и дом бабы Саши.
—В деревню иногда заезжают мои родственники. Присылали мне фотографии родной хатки. Так горько все это видеть. Я потом ночь не спала. А вот Припять мне не снится. Хотя часто город этот вспоминаю, — делится Мария Павловна. – Там осталась наша молодость, наша вера в светлое будущее…
Прошло 34 года после аварии на ЧАЭС. И сейчас, сложно сказать, правильно ли поступили власти, не организовав немедленную эвакуацию жителей? Может, и правда паника наделала бы гораздо больше бед? Теперь никто этого не узнает.
Но факт, что ликвидация аварии – стала героической страницей в жизни десятков тысяч советских людей, которые, не раздумывая, пошли в бой со страшным противником – радиационным излучением и победили в этом сражении, спася мир от последствий самой страшной техногенной катастрофы XX века.